Этнограф из Кореи: в Коми меня принимали за ненку и пытались говорить со мной по-коми

Ким Хе Чжин в Ижме

Инфоцентр FINUGOR представляет интервью старшего научного сотрудника Института российских исследований при Университете иностранных языков Хангук (Сеул, Корея) Ким Хе Чжин. Этнограф из Кореи, она провела несколько дней в Сыктывкаре и Ижемском районе Коми в июле.

С чем связан Ваш интерес к Коми?

Пять лет назад наш Институт выиграл грант от научных фондов Кореи на 10-летний проект по описанию регионов России. Это большой проект, были выделены немалые деньги. В проекте задействованы самые разные специалисты нашего Института – этнографы, лингвисты, литературоведы, экономисты… Поначалу в команде было 11 человек, потом некоторые из них перешли на работу в другие университеты или уехали в другие страны, например, экономист, русская девушка из Владивостока уехала в Англию. Пока нас восемь, но в сентябре будет уже десять.

Этнограф из Кореи в коми-ижемском костюме

Проект предусматривает создание информационно-аналитических справочников в бумажном виде или онлайновых баз данных. Все они должны создаваться по единой методике: вначале идет предисловие, общее описание, затем история, экономика, общество и так далее. Последняя глава посвящена взаимосвязям описываемого российского региона и Кореи.

В самом начале мы взялись за Северо-Западный федеральный округ России, выбрали себе регионы для работы. Я хотела взять Карелию, Коми и Ненецкий автономный округ, так как интересуюсь этническими территориями, но другие мои коллеги уже выбрали Карелию и НАО, мне досталась Коми. Я думаю, это было хорошее решение. В 2010 году я побывала в Сыктывкаре и его окрестностях, собирала материалы, фотографировала. По итогам поездки и изучения материалов я выпустила книгу о Коми на корейском языке. Другие сотрудники Института посетили Мурманск, Новгород, Псков… В итоге, вышли книги только по Коми, Ненецкому округу и Псковской области.

После возвращения на родину мой интерес к Коми все возрастал. Кроме книги я написала несколько статей о вашей республике - они были опубликованы в академических журналах Кореи. Это были статьи о переселении коми в Сибирь во времена Российской империи, об оленеводстве, о самом коми народе. Меня в принципе заинтересовала тема коми как коренного этноса на севере России.

Однажды этнограф Коми научного центра Кирилл Истомин прочитал резюме моей статьи на английском языке, прислал свои замечания – и вот между КНЦ и нашим Институтом пошел переговорный процесс, был заключен договор о научном сотрудничестве, поэтому я снова здесь (улыбается). Кирилл предложил мне продолжить изучение коми народа. Во время этой поездки я побывала в Ижемском районе, знакомилась с традиционной культурой и бытом оленеводов-ижемцев. Но я чувствую, мне надо еще раз посетить Коми.

Как прошел ваш нынешний визит в республику?

В этот раз я не стала замыкаться на Сыктывкаре, но побывала в Ижме. И если я не слышала, как говорят по-коми в столице Коми, то в Ижме на коми языке говорят все. Это так красиво! Коми язык очень красиво звучит…

Ким Хе Чжин в Сыктывкаре

Интересно, что ижемцы не заметили, что я иностранка: меня принимали за ненку и сразу начинали говорить со мной по-коми! В результате у меня появилась мысль научиться говорить по-коми (улыбается).

В эту поездку мы с этнографами Коми научного центра Юрием Шабаевым и Кириллом Истоминым занимались исследованием этнической идентичности коми-ижемцев: провели анкетирование в трех возрастных группах – всего по 25 человек в каждой.

Насколько велик интерес к России и ее северным регионам в Корее?

Обычные корейцы интересуются только крупными городами, например, Санкт-Петербург – город из списка всемирного наследия ЮНЕСКО, родина Путина, в нем проходит много международных мероприятий, скажем, саммит G7. А издавна заселенные регионы на Севере России не так привлекают интерес. Ненецкий округ интересен бизнесу – там добывают нефть, газ. Два-три года назад в Корее один из ведущих телеканалов – SBS – показал документальный фильм об оленеводах тундры в трех сериях: первая была посвящена оленеводам-ненцам Ямало-Ненецкого автономного округа, вторая – долганам на Таймыре, третья – Чукотке. Многие корейцы посмотрели эти фильмы с большим интересом. Преподаватели Института иностранных языков даже рекомендовали студентам посмотреть эти фильмы.

В прошлом году в рамках нашего проекта мы приступили к изучению Центрального федерального округа России: мои коллеги ездили в Иваново, Владимир, Смоленск. Честно говоря, я не думаю, что мы успеем за 10 лет посетить все российские регионы. И многие иностранные ученые, посещавшие наш Институт и знакомившиеся с проектом, сомневались в возможности этого. Правда, весной этого года у нас сменился директор и теперь не обязательно печатать книгу по каждому региону – достаточно создать соответствующую электронную базу данных.

В Южной Корее вообще мало материалов о большинстве российских регионов – только о Москве, Санкт-Петербурге и Дальнем Востоке есть более-менее обстоятельные описания или о некоторых регионах РФ, где присутствуют интересы корейских компаний. Например, в Калужской области компания Hyundai построила заводы по сборке автомобилей.

Интерес к России резко вырос после конца эпохи социализма и установления дипломатических отношений между Москвой и Сеулом в 1991 году. После этого почти в каждом университете Сеула появились кафедры русского языка и литературы – и сегодня они есть в престижных вузах. В нашем Институте половина сотрудников училась в России - кто-то в Москве, кто-то в Санкт-Петербурге, наш лингвист - в Чите. Есть научное сообщество славяноведов, издается научный журнал - в основном там материалы по русистике, но есть и по Восточной Европе.

Благодаря моим поездкам в Коми мои коллеги стали интересоваться вашей республикой: просят меня перевести на корейский язык коми фольклорные тексты. В Сыктывкаре мы встречались с коми писателями, я увезу отсюда полчемодана книг (улыбается).

Существует в науке гипотеза о родстве финно-угорских языков и далеких, казалось бы, корейского и даже японского языков. Можете ли вы сказать как этнограф - есть ли нечто схожее в традиционной культуре коми и корейцев?

Есть общее, но много и отличий. Ручная мельница, сундуки для хранения одежды - очень похожи у нас и у вас. Плетеные корзины... Схожи и обычные орудия труда крестьян. В Ижемском районе я видела большие двухэтажные деревянные дома - у нас, конечно, совсем другая традиционная архитектура. Но вот в селе Сизябск я увидела, что ворота в деревенскую усадьбу закрывают жерди, положенные горизонтально, - у нас на острове Чеджудо на юге страны есть похожее в сельской местности. В Ижме я видела дерево, украшенное лентами, - и на Чеджудо в деревнях есть такие деревья и соответствующая традиция: перед поездкой куда-либо, чтобы путешествие было благополучным, человек повязывает ленту на такое дерево.

В Сыктывкаре есть корейские автобусы

Наверное, во многом схожи верования из традиционной религии корейцев и некогда существовавшего у коми язычества: у вас было много богов, духов - и до сих пор в фольклоре есть лешие и водяные, в нашей национальной религии тоже есть духи гор, деревьев, явлений природы.

На Чеджудо перед входом в деревню обычно стоят деревянные скульптуры хранителей деревни: у них есть имена, им приносят еду, хотя сейчас уже не так часто, как раньше... И у ненцев, живущих на севере Коми и в Ненецком округе, есть кормление духов.

Каковы ваши дальнейшие планы, связаны ли они с Россией, ее народами?

Наш Институт издает ежеквартально научный журнал, в нем я веду колонку о народах России. Я уже писала статьи о коми, марийцах… Решено издать книгу о народах России – я опишу финно-угорские народы и восточных славян, мой коллега, специалист по малочисленным народам Сибири, опишет эти небольшие этносы. Данная книга – еще один из проектов нашего Института.

Еще учась в МГУ, я изучала особенности национальной идентичности молодых российских корейцев, чьи родители волею судеб оказались на Дальнем Востоке России. Выяснилось, что российские корейцы в целом довольно сильно отошли от идентичности, которая сейчас существует в самой Корее. Поколение родителей, например, вовсе не знает корейский язык… А вот молодые российские корейцы обращают внимание на историческую родину, стараются учить корейский, многие из них едут в Южную Корею, где устраиваются на работу. Есть и случаи, когда остаются в Корее насовсем. Но по результатам проведенных мной опросов оказалось, что лишь половина из них хотела бы остаться в Южной Корее для постоянного жительства, у других 50 процентов это не так. Уже пожив какое-то время в Корее, они чувствуют различия в менталитете «корейских» корейцев и российских корейцев, в культуре, даже еда другая: известная в России «морковь по-корейски» - это не корейская морковь (улыбается).

Уже выпустив книгу о Коми, я в прошлом году снова обратилась к теме российских корейцев и съездила на остров Сахалин в рамках проекта о культурном наследии. Пока что я анализирую собранную там информацию. А в Коми я вернусь!

Благодарю за ответы!