Влияние языковой среды сказывается на сохранении удмуртского языка в семьях

Ирина Решетникова

Такой предварительный вывод можно сделать на основе масштабного исследования, которое проводит докторант Тартуского университета (Эстония) Ирина Решетникова. Она собрала языковой опыт более 450 удмуртских семей из разных регионов России, а также стран Европы. В интервью Инфоцентру FINUGOR И. Решетникова рассказала о выявленных в ходе полевой работы фактах и тенденциях.

Ирина, расскажите читателям Инфоцентра FINUGOR - каковы основные выводы Вашего исследования?

- Я не берусь пока делать выводы общие. Я делаю выводы на основе опрошенных семей. Я опрашивала в Удмуртии, опрашивала в Башкортостане, есть Кировская область - и есть некоторое количество людей за рубежом. Я думаю, что исследование надо продолжать, потому что некоторые показатели еще меняются. Это зависит от количества опрошенных семей. Если взять ситуацию в Удмуртии как более-менее стабильную, то вопрос – что изменится, если я, например, съезжу в Татарстан – там тоже удмурты живут. Насколько изменится этот общий показатель? Например, выводы из опросов в Кировской области очень сильно меняют картину исследования. Если рассматривать отдельно Кировскую область, то там другие показатели и другие причины отказа от удмуртского. Я хочу сказать, что разница зависит от места жительства. Владение удмуртским языком, оказывается, зависит от места жительства!

И получается, что предварительные результаты моего исследования опровергают точки зрения, которых придерживаются некоторые российские и зарубежные ученые, что во многом ситуация с сохранением языка зависит от образования родителей или от политики государства. В нашем исследовании мы приходим к выводам, что выбор языка в семье зависит от места жительства и от принципов самой семьи. Получается, что политика на втором месте. Если, скажем, семья полинациональная, но проживает на территории Удмуртии, то у ребенка больше шансов выучить язык.

- У Вас звучит мысль, что зачастую люди стесняются того, что они носители удмуртского языка, и из-за этого стеснения родители не используют в семье удмуртский язык. Исследования действительно это показывают?

- Да, мое исследование показывает, что есть очень большая группа людей, точнее, семей, где один из родителей владеет языком, но детям уже не передается знание языка. Особенно обидно, когда оба родителя владеют языком… Когда эта семья проживает на территории Удмуртии - там, где есть возможности использовать язык, но, к сожалению, родители не видят перспектив и боятся, что у ребенка могут быть проблемы. Есть такая группа, да.

- А это одинаково на селе и в городе?

- В моем исследовании большая часть все-таки тех семей, которые передают язык. То есть, там есть тенденция, что дети будут знать удмуртский язык, но эти семьи либо проживают в деревнях, либо – в Башкирии очень сильная диаспора, там дети владеют языком. Да, очевидно, в деревнях язык в семье передается в большей степени.

- Получается, больше шансов сохранения языка там, где компактное проживание народа?

- Да. Это сельская местность. Та группа, где родители знают язык, а дети уже не знают, - почти половина из них живет в городах, либо за пределами Удмуртии, дисперсно. В диаспоре же язык лучше передается при компактном проживании удмуртов.

- Сейчас в Удмуртии среди удмуртской молодежи высокая креативная активность проявляется, например, придуманы удмуртское такси, удмуртский трамвай… Влияет ли это на ситуацию с популярностью удмуртского языка?

- Исходя из исследования, я не могу конкретно ответить на ваш вопрос. Я могу ответить как Ирина Решетникова – как я наблюдала эту ситуацию, не как ученый… Да, правильно, есть такая тенденция, и меня очень радует, что есть активисты, есть люди, которым нравится это делать, и есть у них друзья-неудмурты, но они тоже включаются в этот процесс популяризации удмуртского языка. Да, я видела это, такая тенденция есть. Даже слово «модно» здесь уже уместно применительно к удмуртскому языку.

- Вы можете сказать о том, что за последние годы отношение к удмуртскому языку изменилось?

- У носителей других языков, которые живут в Удмуртии, к удмуртскому языку и удмуртам отношение действительно поменялось с негатива на нейтральное или даже позитивное. Я думаю, что очень большую роль в этом играет министерство национальной политики Удмуртии, потому что по их инициативе проводится очень много мероприятий и делается много проектов. Конечно, в республике много активной молодежи, которая умеет и хочет это делать, им хватает энергии это делать. Хотя не всегда это оплачиваемо соответственно…

То, что исходит из моего исследования… Я каждому респонденту лично задавала вопросы о причинах, и причины такие, что если в семьях говорят с детьми на удмуртском, то они настроены положительно – даже в разнонациональных семьях вторая половина очень одобряет, что другой родитель говорит по-удмуртски, и видят в этом богатство, видят в этом плюсы, что ребенок будет богаче на целый язык. Как говорят, это все равно, что купить куклу и держать ее в серванте и не давать ребенку. Вот она есть, эта кукла, но ты с ней играть не будешь. То же и с языком: он у меня есть, но я тебе его не дам. А здесь ситуация позитивная: язык дают детям и это одобряется.

- А можно ли выработать предварительно, исходя из данных исследования, практические рекомендации для того, чтобы ситуация менялась в лучшую сторону?

- Я думаю, что можно, потому что, несмотря на то, что исследование не закончено, выявляются некоторые конкретные группы, с которыми нужно работать. Как правило, первое, что нужно этим группам - это информация о том, что не надо бояться языка. Какие-то примеры, буклеты, в конце концов, о преимуществах двуязычных детей. Есть исследования – психологические, медицинские – о том, что мозг более развит… Это все есть. Это не придумано, надо только донести эту информацию людям.

Второе. То, что называлось, например, в Кировской области – отсутствие телевидения. Если это проблема для людей, то, наверное, это решаемо. У них нет удмуртского телевидения. А если бы смотрели – это бы очень помогло.

В каких сферах нужно работать? Это либо курсы языковые, либо упомянутые вами трамвайчики – в чем люди больше нуждаются, каким сферам надо уделять внимание. И какие группы людей существуют… Где они, эти группы – раскиданы или в одном месте? Все это надо учитывать.

Если в сельском поселении, где все люди стопроцентно общаются на удмуртском языке, в школах с детьми начинают говорить на русском сами учителя, чтобы детям в будущем было легче – здесь нужна информация о преимуществах знания родного языка.

- Чтобы повысить мотивацию самих носителей?

Да. Потому  что те, которые хотят ехать в город, они считают, что им нужно знать русский язык, при этом они почему-то отказываются от удмуртского. Многие не понимают, что можно параллельно владеть обоими языками и пользоваться ими успешно.

- То есть, это зачастую от незнания происходит?

- Да. Вот такая группа людей есть, с ней можно поработать, объяснить людям, что они заблуждаются. Там еще есть реальный шанс, что они научат все-таки своих детей удмуртскому языку.

- Сколько всего респондентов участвовало в опросе?

Описанных историй – 455. Иногда один респондент рассказывает о нескольких семьях. Это Удмуртия, Кировская область, Башкортостан. Это Европа - в моем исследовании из-за пределов России оказалось около 25 семей. Есть несколько опрошенных из Новосибирска – около 10 семей.

Регион: